Тезисы выступления директора ИСПИРР Игоря Шорникова на форуме «Евразийское пространство — взгляд с разных сторон» (Пятое общественное заседание дискуссионного клуба «Евразийский межнациональный ковчег», 27 июня 2018 года, г. Москва).

 

Тема евразийской интеграции на пространстве СНГ после шоков, связанных с событиями на Украине, постепенно возвращается в число трендов, которые будут определять повестку международных отношений в региональном и в мировом масштабах. Евразийская интеграция – это объективный процесс, обусловленный не столько даже национальными интересами Российской Федерации и ее союзников, сколько потребностью многих народов иметь альтернативу тому пути, который навязывается избранными странами Запада всему остальному человечеству. Молдова и Приднестровье, вслед за Грузией и Украиной, сейчас оказались в фокусе внимания западных стратегов. Есть ли шанс, что евразийская тематика снова станет определяющей для хода политических процессов в молдо-приднестровском регионе?

 

На первый взгляд, оснований для этого немного. Молдова – постоянный участник и даже где-то чемпион программы «Восточного партнерства» ЕС – проекта, призванного превратить РМ, Украину, Грузию и Беларусь в плацдарм геополитического давления на Россию. Молдова, в отличие от других стран, относительно безболезненно была переведена под внешнее управление. С 2009 года у власти в Кишиневе находятся элиты, полностью контролируемые Западом. В 2014 году Молдова подписала Соглашение об ассоциации с ЕС и о вступлении в УВЗСТ (Зону углубленной и всесторонней свободной торговли), взамен получив «безвиз» с ЕС. Сегодня под диктовку из Вашингтона власти в Молдове рвут те связи и контакты, которые удерживают регион в российской орбите: сюда не допускаются российские политики, ученые, журналисты, блокируются российские СМИ. НАТО надежно обосновалось в Кишиневе – столице «нейтрального государства», а молдавские военные регулярно участвуют в военных учениях и сборах, проводимых под эгидой Североатлантического альянса. При этом в отношении российского компонента миротворческой операции на Днестре Кишиневом ведется планомерная работа, нацеленная на ликвидацию военного присутствия РФ.

 

Год назад Молдова объявила персонами нон-грата российских дипломатов, участвующих в работе Объединенной контрольной комиссии – головного органа миротворческого механизма. Перед этим Конституционный суд Молдовы разрешил Кишиневу применять силу в отношении иностранных войск, находящихся на территории «нейтрального государства», имея в виду российский контингент, дислоцированный в Приднестровье. Молдова официально направила в ООН резолюцию, в которой содержалось требование очистить территорию страны от иностранного военного присутствия. При поддержке США, Великобритании, Румынии и Украины эта резолюция была принята.

 

А сейчас Кишиневом открывается еще один фронт, начинается новое наступление на русский язык. Статус языка межнационального общения, которым обладал русский язык в соответствии законом, поставлен под сомнение тем же Конституционным судом Молдовы. Судьи – граждане Румынии. Этим людям хорошо известно, что начавшееся в 1989 году наступление на русский язык привело к гражданскому конфликту в Молдавии, а потом и к вооруженному конфликту на Днестре. Зачем обострять ситуацию в условиях неурегулированного конфликта? Однако как парламент в Молдове превратился в машину для голосования, так и Конституционный суд – не более чем инструмент для реализации западной политики. Значит, Запад заинтересован в создании условий для обострения ситуации.

 

Ну а что Приднестровье? Ведь оно – признанный «форпост русского мира», крупнейший региональный очаг сохранения и распространения русской культуры, российского образа жизни, менталитета. Может быть, Приднестровье способно стать локомотивом евразийской интеграции в регионе?

 

В Приднестровье все годы фактической независимости республики ждали появления жизнеспособного интеграционного проекта, который бы нивелировал проблемы, созданные распадом Советского Союза. Прежде всего это конфликт на Днестре и разрушение традиционных экономических связей с Россией. Таможенный союз, Единое экономическое пространство, Евразийский экономический союз – эти структуры появлялись на свет, преодолевая ожесточенное сопротивление Запада. О своем желании участвовать в данном интеграционном процессе в Тирасполе заявили почти сразу. Еще в 2009 году первый президент ПМР Игорь Смирнов обращался к России с просьбой рассмотреть возможность принять Приднестровье в Таможенный союз. В 2012 году, когда объединительные процессы интенсифицировались, евразийская интеграция была объявлена в Приднестровье национальной идеей. До сих пор в Концепции внешней политики Приднестровья евразийская интеграция закреплена в качестве основного приоритета внешней политики республики.

 

Непризнанность государства, конечно, налагает свою специфику. В России движение Тирасполя навстречу интеграции было замечено, но Москва всегда выступала за сохранение территориальной целостности Молдавии, а потому не могла инициировать встречное движение без согласия Кишинева. Тем не менее в этот период в Приднестровье был запущен масштабный проект социального строительства и гуманитарной помощи жителям Приднестровья: были построены десятки социальных объектов – школы, детские сады, больницы; установлено новейшее оборудование, профинансировано издание школьных учебников. Для реализации этой программы была создана автономная некоммерческая организация с «говорящим» названием - «Евразийская интеграция». То есть все понимали, под каким флагом Россия проводит масштабные инвестиции в человеческий капитал. Приднестровцы успели почувствовать социальный эффект от евразийской интеграции, не участвуя в ней формально. Это был интереснейший опыт. Но экономических эффектов Приднестровье почувствовать не успело.

 

Тем не менее российская помощь оказала ощутимый психологический эффект не только на приднестровцев, которые и так всегда ориентировались на Россию. В соседней Молдове с 2013 года был зафиксирован резкий рост пророссийских и проевразийских настроений. Нельзя с достоверностью утверждать, что это стало результатом деятельности АНО «Евразийская интеграция» или курса Приднестровья на евразийскую интеграцию, но факт остается фактом: в Молдове начала формироваться новая политическая реальность, которая благоприятствовала повороту страны в сторону евразийской интеграции.

 

На волне роста пророссийских настроений стали набирать силу новые политформирования – Партия социалистов РМ Игоря Додона и «Наша партия» Ренато Усатого. Вместе они поделили пророссийский электорат, который ранее аккумулировала Партия коммунистов РМ. К тому времени коммунисты из-за своих уступок проевропейским силам утратили авторитет в обществе и превратились во второразрядную партию. Но в 2014 году власть грубо сыграла против «Нашей партии», отстранив ее от участия в парламентских выборах накануне дня голосования. Большая часть пророссийского электората перешла к Партии социалистов, которая к тому времени сделала евразийский тренд своей визитной карточкой. А в конце 2016 года лидер ПСРМ Игорь Додон победил на президентских выборах.

 

В начале 2017 года многим зарубежным наблюдателям казалось, что Молдова и Приднестровье уже стоят на пороге Евразийского союза и осталось совсем немного для того, чтобы Кишинев и Тирасполь продемонстрировали, как можно решать противоречия, находясь на единой интеграционной платформе.

 

Но, увы, исторический опыт говорит о том, что интеграции бывают разные и не всегда они проявляются как веление ума и сердца или как осознанный выбор народа. Чаще всего процесс интеграции сопровождается заламыванием рук слабейшего. В Молдове президент не обладает полномочиями, которые позволили бы ему заметно влиять на внешнюю или внутреннюю политику страны. Правительство, парламент, органы юстиции и правопорядка находятся в Молдове под контролем проевропейских сил. Власть в РМ, опасаясь, что Запад на парламентских выборах, которые пройдут в конце 2018 года, предпочтет более радикальную проевропейскую оппозицию, изо всех сил старается угодить Вашингтону. А пророссийский президент ничего сделать не может. Доверие избирателей к нему и к его партии подрывается. Показательно, что в сухом остатке политического процесса в Молдове остается тот факт, что идея евразийской интеграции как альтернативного пути развития постепенно уходит из общественного сознания. Евроинтеграция – снова магистральный путь развития молдавской политики.

 

Участником евроинтеграции незаметно для себя становится и Приднестровье. После украинского «майдана» Тирасполь оказался парализован в осуществлении своей внешней политики. Украина, всегда воспринимавшаяся в Приднестровье как гарант мирного урегулирования отношений с Кишиневом, внезапно превратилась в страну, которая открыто присоединилась к политике давления на Тирасполь. Некоторые «горячие головы» в Киеве даже не исключают реализации военных сценариев против ПМР. В Тирасполе понимают, что любое неосторожное высказывание по поводу Крыма, Донбасса или Одессы может закончиться плачевно для республики. Видимо, поэтому и евразийская риторика напрочь исчезла из лексикона приднестровских политиков и дипломатов. О евразийской интеграции ПМР как о реальной перспективе развития государства сегодня не говорит никто. Зато в экономическом плане Приднестровье все активнее привязывается к европейским рынкам. Приднестровские предприятия пользуются специальным режимом преференций. Каждые два года Евросоюз в одностороннем порядке их продлевает. Сейчас доля ЕС в структуре приднестровского экспорта превышает 40%. Режим торговых преференций изначально задумывался в Брюсселе как инструмент будущего политического давления на Приднестровье. Это ружье, которое обязательно выстрелит.

 

Следует признать, что Запад мастерски умеет вести геополитические и информационные войны, подчинять и переформатировать элиты целых стран, умеет создавать удобное ему гражданское общество и успешно работать с ним, формируя в данных странах нужный ему общественно-политический климат. Всего полтора года понадобилось для того, чтобы сбить уровень поддержки идеи евразийской интеграции в Молдове с 65% до 35%. В Приднестровье ситуация иная, с идеей евразийской интеграции может конкурировать лишь идея прямой интеграции ПМР в состав России, но экономическая уязвимость Приднестровья не позволяет Тирасполю претендовать на статус регионального евразийского драйвера (каким он фактически был до начала 2014 года).

 

Получается, что на сегодняшний день перспективы евразийской интеграции в молдо-приднестровском регионе призрачны и ненадежны. Но есть факторы, которые могут перечеркнуть результаты многолетней работы по реализации самых продвинутых социальных и информационных технологий. Это историческая память и менталитет народа. Если к этим компонентам добавить политическую волю со стороны заинтересованного игрока – в нашем случае России, то ситуация в короткий срок может измениться диаметральным образом.

 

Западные стратеги прекрасно знают слабые места собственных позиций в регионе. Некоторые откровенно сетуют, что американские деньги бессильны перед симпатиями народа к России. Многих нервирует, что Россия спокойно прошла выборный период, с выдающимися имиджевыми победами завершает Чемпионат мира по футболу, демонстрирует финансовую и бюджетную устойчивость, а также рост экономики по итогам последних полутора лет, а значит, Москва будет готова и к новым внешнеполитическим достижениям. В каком регионе мира Россия себя проявит теперь? Может быть, в Молдове и Приднестровье?

 

Опасность состоит в том, что Запад не готов мириться даже с временным поражением, а потому он всегда готов запустить не самый чистоплотный, но зато многократно проверенный практикой насильственный вариант переформатирования политического пространства страны.

 

В 2014 году украинский «майдан» оборвал процесс евразийской интеграции на взлете. Понадобилось несколько лет для того, чтобы просто вспомнить об актуальности этого проекта. Замороженный молдо-приднестровский конфликт, с точки зрения борьбы за цивилизационный выбор населения Молдавии (и даже в какой-то степени отдельных областей Украины), может быть использован Западом в качестве очередной мины под процесс евразийской интеграции - мины, способной затормозить его развитие еще на несколько лет. Этого допускать нельзя.